История семьи Лавреновых
Наша семья
Я очень общительный человек. Но как я только начинаю знакомиться и разговаривать с людьми, у меня спрашивают: «Вы иностранка?». Я не знаю, что мне отвечать. Отчасти, я иностранка, так как говорю с акцентом. Но если учесть, что во мне имплант, я скорее инопланетянка!
Но написать я хотела не столько о себе, сколько о своей семье. Помимо общей фамилии, помимо всепоглощающей любви друг к другу, у нас у всех кохлеарные импланты MED-EL. А нас четверо: я, муж и две дочки. Сейчас по порядку расскажу о каждом.
Обо мне
Я, Инна, родилась в слышащей семье, среди моих родственников никогда не было глухих и слабослышащих. До 10 месяцев я развивалась, как все дети. Но потом неожиданно заболела. Маму со мной положили в больницу с подозрением на воспаление легких. Лечили меня в течение двух месяцев антибиотиками, но улучшения не было. Нас перевели в Краевую клиническую больницу города Барнаула. В больнице маме сказали, что у меня никогда не было воспаления легких, температура была от того, что у меня с рождения была гиперплазия тимуса (увеличение вилочковой железы). Лечить меня было не нужно. В результате лечения у меня появилась лекарственная болезнь, аллергия на антибиотики. А позднее мама поняла, что я потеряла слух. Диагноз: двусторонний кохлеарный неврит, тугоухость 4 степени. Маме объяснили, что это заболевание не лечится, и ребенку необходимо пребывание в специализированном учреждении. Представляете, каково было моим родителям?! Мой папа смотрел на меня маленькую и плакал, говорил: «Неужели, я никогда не услышу слово „папа“?».
Потом мама узнала о методике Э. И. Леонгард. Если Эмилия Ивановна прочитает этот рассказ, пусть знает. Что мы ей невероятно благодарны! По этой методике мама научила меня говорить, и я закончила обычную школу с серебряной медалью. Но, к сожалению, мама была учителем иностранного языка, а не логопедом. Поэтому научить меня произносить правильно некоторые звуки она так и не смогла. Специалисты, к которым она меня постоянно возила, только советовали ей сдать меня в интернат. Сейчас мне 37 лет, я живу в городе Новосибирске. У меня есть любимый муж Евгений и две чудесные дочки: одной 9 лет, второй — 3,5 годика. Маме говорили, что мои дети будут слышащими, но мои дети родились плохослышащими, а попросту глухими.
Старшая дочь
Когда мы узнали про Лилин слух, у нас с мужем был стресс, такое ощущение было, что весь мир рухнул. Мы сами плохо слышали и понимали как тяжело в жизни тем, кто плохо слышит. Разные люди встречаются на пути, кто-то терпеливо объясняет, кто-то раздражается, кто-то уважает тебя, кто-то смеется над тобой.
Ведь если люди плохо слышат, это не значит, что они глупые. Просто нет возможности выбрать именно ту профессию, которую ты хочешь, не можешь общаться по телефону, не можешь ориентироваться в большом скоплении людей. Поэтому однозначно мы решили сделать операцию Лиле, сомнений не было вообще. Да, страшно было делать операцию в младенческом возрасте, но оно того стоило.
Итак, Лиле сделали операцию — кохлеарную имплантацию — в январе 2009 года, на тот момент дочери был 1 год и 9 месяцев. Лиля сейчас слышит хорошо, ей не пришлось учиться читать по губам, как мне в свое время, так как она понимает речь, поддерживает диалог и голос у нее хороший. И мы очень рады этому!
Лиля учится в обычной школе во втором классе. Кроме учебы, она успевает ходить на танцы (это ее самое любимое хобби, без танцев она жить не может) и участвует в различных конкурсах. Недавно Лиля участвовала в конкурсе чтецов, посвященном Дню памяти юного героя-антифашиста, правда место не заняла, но главное, она участвовала наравне со всеми!
Я после КИ
Кохлеарную имплантацию мне сделали почти одновременно с дочерью. Тогда мне было 29 лет. Когда меня подключили, я была очень сильно разочарована, ничего не понимала, где говорят, где топают, настроения вообще не было, я почему-то наивно полагала, что моментально вернется. Поэтому я, как никто, понимала свою дочку, которая тоже сначала плохо слышала. Мы с ней учились заново слышать, учились различать разные звуки и т. д. Звонить по телефону боялась, но меня подтолкнул неожиданный случай: мой супруг Женя сломал косточку в стопе, надо было вызывать скорую помощь, пришлось звонить мне (после подключения прошло 3 месяца), пока звонила, волновалась. А потом когда положила трубку, я задумалась, и удивилась, неужели я все поняла по телефону и смогла ответить на все вопросы! С тех пор мне стало легче, конечно, если мне позвонят и начнут быстро читать лекцию по психологии, то я растеряюсь и не пойму. Но сама могу позвонить в поликлинику, записаться, пойму дату, время. Для меня это большой шаг.
Раньше я слышала, например, слово ПИСК — со слуховым аппаратом только ПИ, а сейчас с КИ я слышу слово целиком!
Я много времени сидела с детьми дома, иногда работала, я заметила, что стала меньше задавать вопросы, понимать стала лучше. С мамой мы разговаривали на эту тему, она жалеет, что в моем детстве не было таких операций, иначе мне было бы намного легче в жизни, я бы понимала не только по губам, но и с помощью слуха.
Хочу еще рассказать о моей маме, Лунцовой Галине Михайловне. Она трудолюбивый и очень ответственный человек, мама мне очень здорово помогает в развитии старшей дочери, именно мама подготовила к школе Лилю, она делает с ней домашние задания, доходчиво объясняет сложные материалы, поэтому Лиля хорошо учится в школе. Огромное спасибо моей маме!
Мой муж
Теперь расскажу о моем муже Евгении. Он, посмотрев на меня и старшую дочь, тоже сделал кохлеарную имплантацию в конце 2010 года, когда ему было 35 лет. У Жени слух стал ухудшаться в возрасте 2-х лет из-за пневмонии и от антибиотиков (в 70-80-е годы, чтобы спасти жизнь ребенку во время инфекции кололи токсичные антибиотики, от которых портился слух). Так как Женина мама не была педагогом и не знала, что делать с сыном, она отдала его в школу для слабослышащих. У него вначале была тугоухость 2-3 степени, потом 3-4 степень, а в возрасте 28 лет слух совсем стал падать.
Евгений тоже доволен, что сделал операцию: легче стало в плане понимания речи. Через 5 месяцев (после подключения) в ЛОР НИИ уха, горла, носа и речи на Жене тестировали новую программу, и Инна Васильевна Королева его хвалила, что неплохо понимает речь за такое короткое время. Работает Женя в СИБ НИА им. Чаплыгина, этот институт связан с заводом Чкалова (делают самолеты). На работе после операции КИ его повысили с простого программиста до ведущего инженера-программиста.
В нашей семье работает только он и один обеспечивает всю семью. Мой муж — моя надежда и опора!
Мы с мужем меломаны, постоянно слушаем музыку! И КИ дарит нам это удовольствие!
Младшая дочь
Потом родилась вторая дочка Нелли, из-за серьезных проблем с моим здоровьем она родилась недоношенной. И душа у нас так сильно болела: я лечилась, а ребенок один лежал в отделении 20 дней! Сердце кровью обливалось, в душе такой ком был. Я решила обязательно победить свою болезнь, ведь двух дочек-красавиц надо до свадьбы самой холить, лелеять и учить слышать и говорить! Мне самой надо участвовать в настройках и заменах процессоров. Я в этой ситуации не просто мама, а наставник!
Когда малышку привезли домой, нас отпустило. И мы снова зажили семьей... Естественно, когда мы узнали, что наша Неля плохо слышит, у нас сомнений не было, что мы сделаем ей операцию, так как видим результаты старшей дочери, видим, как Лиля слышит.
Неле был 1 год и 1 месяц, когда мы сделали ей операцию в Санкт-Петербургском ЛОР НИИ уха, горла, носа и речи. Так как мы уже опытные, в своем городе Новосибирске сразу записались к специалистам, которые знают, как нужно заниматься с такими маленькими детьми. Хотим выделить нашего любимого дефектолога и сурдопедагога высшей квалифицированной категории Инессу Соломоновну Баскину. Я ее просто обожаю, она не только профессионал своего дела, но и сильная и мудрая женщина. Благодаря Инессе Соломоновне Неля растет смышленым и умным ребенком, она понимает буквально все, знает много слов, в обычном садике не теряется, никого не стесняется, наравне со всеми все делает.
Итак, все испытания наша семья прошла, мужу Жене отдельное огромное спасибо, он так старался поддерживать меня, подбадривал, говорил, что все будет хорошо. Родителям огромное спасибо, что помогали всем, чем могли, Лилю взяли к себе, чтобы хорошо подготовить к массовой школе, и дочка получает, в основном, пятерки! Успевает на танцы ходить, участвовать в конкурсах чтецов.
Еще хочу сказать, что наша семья двуязычная, то есть мы с мужем знаем, кроме русского языка, еще жестовой язык (я выучила его в 18 лет, когда поступила в ИСР НГТУ). Правда дети практически не знают ЖЯ, но, так как они стали все время говорить (пусть и неправильно звуки произносят, главное, болтают без умолку!), мы не исключаем в ближайшем будущем, что детей научим и дополнительному жестовому языку! Уверена, что в будущем детям поможет знание этого языка. Ведь только на жестовом языке мы можем донести до наших плохослышащих приятелей, знакомых, друзей, с которыми учились в Институте Социальной Реабилитации НГТУ, как имплантация улучшает качество жизни. К сожалению, мало кто нас в этом поддерживает в сообществе глухих. Но и они искренне удивляются успехам наших дочерей!
Наша семья — это коллекция MED-EL
Нас четверо, киборгов-инопланетян с человеческими чувствами, и мы счастливы, что мы слышим. Как нам повезло, что наши дети родились в такое время, когда делают такие операции — кохлеарные имплантации! И это организация MED-EL дает возможность детям воспринимать мир в полном объеме звуков!
